О поэме Саломеи Нерис "Эгле, королева ужей"
в контексте идей И. А. Ефремова
Внимательным читателям романа И. А. Ефремова "Лезвие бритвы" памятен тот эпизод, где Иван Гирин впервые приходит в гости к Симе. Он рассматривает комнату девушки, обращает внимание на рояль и узнаёт, что Сима готовится к выступлению по художественной гимнастике. Вспомним этот диалог:
"- ...А какая музыка выбрана вами для себя?
- Адажио из балета "Эгле, королева ужей".
- Никогда не видел и не слыхал.
- Это новая вещь литовского композитора Бальсиса. Хотите, сыграю, но только потом, чай остынет.
<...>
- Тогда есть еще двадцать минут. Вы обещали мне сыграть "Эгле, королеву ужей".
- Почему она вас заинтересовала?
- Хочется узнать, что вы подобрали для будущего выступления.
Сима послушно села за пианино, развернула ноты. Она играла хорошо, во всяком случае, для дилетантского понимания Гирина. И сама вещь, неровная, с перебивами мелодии, врывающимися резкими ритмами и печальными певучими отступлениями, очень понравилась ему. Оборвалась высокая нота, и Сима повернулась к Гирину на винтовом стуле. Тот похвалил адажио.
- А я думала, вам не понравится, - сказала с дивана Рита. - Эта вещь современная".
В произведениях Ефремова нет посторонних деталей: каждый факт, каждое имя несут на себе определённую смысловую нагрузку. С каким кругом идей связано упоминание об "Эгле, королеве ужей"?
Балет Эдуардаса Бальсиса создан в 1960 году по мотивам поэмы-сказки "Эгле, королева ужей", которую за двадцать лет до этого написала выдающаяся литовская поэтесса Саломея Нерис.
Саломея Нерис прожила недолгую жизнь - всего сорок лет. Она родилась в 1904 году в крестьянской семье, сумела окончить гимназию. Затем поступила в Литовский университет в Каунасе, изучала педагогику, психологию, литературу. После окончания университета она работала учительницей, редактировала издания литовских народных сказок, писала и издавала сборники своих стихов, переводила русских писателей и поэтов, путешествовала по Европе и - была связной Коминтерна с руководителями коммунистической партии Литвы и Польши в Париже.
В 1940 году Саломея Нерис вошла в состав делегации, которая ходатайствовала перед Верховным Советом о приёме Литвы в состав СССР. В 1941 году была избрала депутатом Верховного Совета СССР. Во время Великой Отечественной войны она и её сын были эвакуированы вглубь СССР. Награждена орденом Отечественной войны 1-й степени. Опубликованный посмертно в 1946 в переводе на русский язык сборник "Мой край" удостоен Сталинской премии (1947). Посмертно присвоено звание народного поэта Литовской ССР (1954).
Сейчас в Литве к имени поэтессы отношение двойственное: с одной стороны, широко праздновали её юбилей, с другой стороны, переименовали улицу, когда-то названную в её честь. Но важно понимать, что это была яркая, выдающаяся женщина, судьба которой заслуживает особого внимания.
В послевоенное время творчество Саломеи Нерис было широко известно советскому читателю. Поэма-сказка "Эгле, королева ужей" стала одним из лучших произведений, созданных по фольклорным мотивам.
Последний раз поэма-сказка издавалась на русском языке в 1989 году, поэтому многие современные читатели даже не слышали её названия. Сюжет сказки драматичен. В большой рыбацкой семье на берегу моря живут девять братьев и три сестры. Самую младшую зовут Эгле. Братья обижают её, она часто приходит на берег моря выплакать своё горе. Однажды три сестры отправляются к морю купаться. Когда они собираются уходить, оказывается, что в рубашку младшей заполз уж. Он соглашается уползти, если младшая даст обещание стать его женой. Сёстры уговаривают Эгле дать такое обещание.
Через некоторое время уж - король всех ужей - присылает сватов. Эгле приходится отправиться в море - в царство ужа, который оказывается красивым юношей, в котором живёт душа Балтики. Эгле печалится оттого, что порой люди гибнут в морской пучине, и Жильвинас даёт ей слово спасать рыбаков. Она счастливо живёт там девять лет с королём ужей Жильвинасом, рожает троих сыновей и дочь. Она поёт детям песни земли и чувствует тоску по земному миру, она забыла то зло, которое ей причиняли братья, и помнит только хорошее. Она просит мужа отпустить её в гости к родным. Муж пытается отговорить её, но напрасно. Тогда муж отпускает её с детьми на девять дней, но умоляет никому не называть его имени - иначе он погибнет.
Эгле клянётся не называть его имени. Она счастлива видеть поле, порогу к родному дому, счастлива встретить родных. Но следом за первой радостью идут зависть и злоба. Все пытаются узнать, кто же муж Эгле, но женщина молчит. Тогда братья начинают пытать сыновей Эгле, но мальчики не отвечают. На исходе отпущенного Эгле срока братья заводят её маленькую дочку в лес, бьют её кнутом, требуя назвать имя. Девочка не выдерживает и называет имя отца. Когда Эгле пытается вернуться обратно в море и зовёт Жильвинаса, на берег выплёскивается кровавая волна. В горе Эгле заклинает детей, и они превращаются в деревья. Сама Эгле превращается в ель.
Творчество Ефремова, несмотря на его обращение к разным эпохам, образует единый круг идей. Урок, который даёт нам своей сказкой Саломея Нерис, наиболее ярко отражается в романе "Час Быка".
Важнейшие страницы этого романа - изложение теории инфернальности. На борту звездолёта "Тёмное пламя" Фай Родис рассказывает об инферно по просьбе Чеди Даан. Экипаж корабля, направленный на планету страдания Торманс с Земли Эры Встретившихся Рук, готовится к встрече с уровнем общественного и личного сознания тормансиан, который резко отличается от сознания обитателей Земли.
Жизнь Эгле и её детей в подводном царстве у Жильвинаса, жизнь в мире доброты и любви, можно сравнить с жизнью людей эпохи Великого Кольца. Они далеко ушли от испытанных человечеством страданий и готовы забыть о них. Возвращение Эгле на землю, к родным - это полёт землян на Торманс, жестокое столкновение сознания, забывшего о мучениях, с неизбежным инферно.
В "Лезвии бритвы" Ефремов пишет:
"Всегда и везде с осторожностью относитесь к воспоминаниям людей старшего поколения. Они вовсе не думают обманывать себя и других, но сами видят вместо прошедшей жизни мираж отобранных памятью ощущений и образов: <:> Жизнь как будто и настоящая, реальная, но в то же время концентрированная - большие переживания и впечатления заслоняют собой медленные тоскливые дни с их мелкими разочарованиями".
Так Эгле в подводном царстве забыла об издевательствах братьев, увидела свою жизнь на земле очищенной от каждодневных мелких мучений и устремилась к родным. Она поднялась наверх, вывела своих детей на землю - и погибла.
Люди ноосферно-коммунистического будущего, по Ефремову, понимают возможность такого поворота событий. В школах ученики изучают историю планеты, читают древние книги и смотрят фильмы о прошлом, работают с людьми, испытывающими страдания:
"Чеди, как и все, проходила закалку физическими трудностями, работала в госпиталях тяжёлых заболеваний - рецидивов расстроенной наследственности или очень серьёзных травм с нередкими случаями эвтаназии - приговором лёгкой смерти, на каком бы высоком уровне развития общества оно не находилось.
Но всё это было естественной необходимостью жизни, понятной, преодолённой мудростью и психической закалкой, жизни, ежеминутно чувствующей своё единство с общим духовным потоком человечества, стремящегося ко всё более высокому будущему".
Но, несмотря на все знания, "Чеди представляла себе жестокость прежних времён отвлечённо". Она просит у Фай Родис познакомить её с теми испытаниями, которым подвергают себя историки, чтобы "представить меру личного страдания прошлых времён". Система испытаний для профессиональных историков называется ступенями инфернальности. Фай Родис говорит Чеди:
"Это серия не только физических, но и психических мучений, предназдаченных для того, чтобы мы, изучающие историю ЭРМ, стали ближе к ощущениям предков. Мотивация их поступков и предрассудков сделалась бы понятнее для отдалённых тысячелетиями светлой жизни потомков".
Фай Родис даёт Чеди запись тех испытаний, которые прошла она сама. Погружение в мир инферно потрясло юную Чеди. Она явилась перед Фай "с пылающими щеками и опущенными глазами", поцеловала руку Фай и шепнула: "Простите меня за всё". Увиденное и пережитое заставило её заставило её по-новому почувствовать себя и понять охранительные системы общества, в котором она жила на далёкой от Торманса Земле.
Ефремов словно бы отталкивается от опыта, воплощённого Саломеей Нерис в поэме "Эгле, королева ужей", его герои получают своеобразную прививку, "окунаясь в атмосферу душной бессмысленности и жестокой вражды давно прошедших веков".
Мысль о том, что человек должен осознавать свою жизнь в контексте всей истории человечества, исключительно важна в современном обществе. Образ мира, формируемый у большинства современных детей, характеризуется сиюминутностью, оторванностью от исторических корней. Юноши и девушки не понимают, что такое инфернальность, и, соответственно, не представляют себе, какие усилия нужно преодолеть лично им, чтобы понять себя над инерцией распада. Это приводит к индивидуализму и в итоге к увеличению инферно.
В сознании наших современников стирается память даже о самой страшной трагедии XX века - о Великой Отечественной войне.
Извлекая свой урок из поэмы Саломеи Нерис и из произведений Ефремова, мы должны стремиться к тому, чтобы мы, наши дети и наши ученики глубоко изучали историю и развивали в себе способность к состраданию. И помня слова Ефремова, вложенные им в уста Фай Родис:
"Если уж находится в инферно, сознавая его и невозможность выхода для отдельного человека из-за длительности процесса, то это имеет смысл лишь для того, чтобы помогать его уничтожению, следовательно, помогать другим, делая добро, создавая прекрасное, распространяя знание".
Декабрь 2007